Сайт тысячи и одной ночи
Сайт
ТЫСЯЧИ И ОДНОЙ НОЧИ

перевод с арабского М. А. Салье





 
   
1001 ночь. Книга тысячи и одной ночи. Арабские сказки
 
 


1001 ночь. Арабские сказки

Книга тысячи и одной ночи


Оглавление

Сказка о Джаллиаде и Шимасе

 

примечания в квадратных скобках [   ]


  • Сказка о Джаллиаде и Шимасе, ночи 899-904
  • Сказка о Джаллиаде и Шимасе, ночи 905-910
  • Сказка о Джаллиаде и Шимасе, ночи 911-915
  • Сказка о Джаллиаде и Шимасе, ночи 916-920
  • Сказка о Джаллиаде и Шимасе, ночи 921-925
  • Сказка о Джаллиаде и Шимасе, ночи 926-930
  •  

     

    Тысяча и одна ночь. Сказки  
       Девятьсот пятая ночь
    
       Когда же настала девятьсот пятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
    счастливый царь, что четвертый везирь, встав, сказал:  "Поистине,  царь,
    когда он разумен и сведущ в главах мудрости, законах и науке об управле-
    нии и притом праведен в намерениях, справедлив к подданным, уважает тех,
    кого надлежит уважать, почитает тех, кому  подобает  почтение,  прощает,
    когда возможно, если неизбежно это, охраняет властителей и  подвластных,
    облегчает их бремя, награждает их, бережет их кровь, прикрывает их  сра-
    моту и исполняет данные им обеты, - тот царь достоин счастья  в  дольней
    жизни и в последней, ибо это оберегает его от подданных и  помогает  ему
    утвердить свою власть и одолеть врагов и достигнуть желаемого, при  уве-
    личении милости к нему Аллаха и поддержке его в благодарении ему и полу-
    чении его покровительства. А если царь противоположен этому,  то  всегда
    пребывает он в испытаниях и бедствиях, вместе с жителями своего царства,
    так как он притесняет и близкого и далекого, и бывает с ним то, что было
    с царевичем-странником.
       "А как это было?" - опросил царь. И везирь сказал: "Знай, о царь, что
    был в странах Запада царь, притеснявший в своем приговоре,  несправедли-
    вый, своенравный насильник, пренебрегавший  защитой  своих  подданных  и
    всех, кто входил в его царство. И не входил в его царство никто без  то-
    го, чтобы наместники царя не отнимали у него четырех пятых его  имущест-
    ва, оставляя ему одну пятую, не более. И определил  Аллах  великий  так,
    что был у этого царя сын, счастливый, поддержанный Аллахом. И когда  сын
    увидел, что обстоятельства земной жизни не в порядке, он  оставил  ее  и
    ушел, с малых лет, странствовать, поклоняясь великому Аллаху, и отказал-
    ся от сей жизни и того, что в ней есть, и вышел, повинуясь Аллаху  вели-
    кому, и начал странствовать по степям и пустыням, и заходил в города.  И
    в какой-то день вошел он в свой город, и когда он остановился около сто-
    рожей, те схватили его и обыскали, но не увидели  с  ним  ничего,  кроме
    двух одежд - одной новой, другой старой, и отняли у него новую одежду  и
    оставили ему старую, после унижений и оскорблений.
       И царевич начал жаловаться и говорить: "Горе вам, о  притеснители!  Я
    человек бедный, странствующий, и какая может быть  вам  польза  от  этой
    одежды? Если вы мне ее не отдадите, я пойду к царю и  пожалуюсь  ему  на
    вас!" И сторожа, в ответ ему, сказали: "Мы сделали эго по приказанию ца-
    ря, и что тебе вздумалось сделать, то делай".
       И странник пошел и, дойдя до владений царя, хотел войти, но  приврат-
    ники помешали ему, и он отошел назад и сказал про себя: "Мне не остается
    ничего иного, как подождать царя, когда он выйдет, и пожаловаться ему на
    мое положение и на то, что меня поразило". И когда он был в таком  поло-
    жении и ожидал выхода царя, он вдруг услышал, что один из солдат расска-
    зывает о нем. И он понемногу стал приближаться, пока не остановился нап-
    ротив ворот, и не успел он опомниться, как царь уже выходит. И  странник
    пошел рядом с ним, и пожелал ему удачи, и рассказал, что  ему  выпало  в
    его городе от сторожей, и пожаловался на свое  положение.  Он  рассказал
    царю, что он - человек из людей Аллаха, отказавшийся от дольней жизни, и
    что он вышел, ища благоволения Аллаха великого, и начал странствовать по
    земле, и всякий, к кому он приходил из людей, благодетельствовал ему как
    мог. И он входил во всякий город и во всякое  селение,  будучи  в  таких
    обстоятельствах.
       "И когда я входил в этот город, - говорил он, - я надеялся,  что  его
    жители сделают со мной то же, что они делали с другими  странниками,  но
    твои подчиненные преградили мне дорогу и отняли мою новую одежду и изму-
    чили меня побоями. Обдумай же мое дело, возьми меня за  руку  и  вызволи
    мою одежду, и я не останусь в этом городе ни одного часа".
       И несправедливый царь, в ответ ему,  сказал:  "Кто  посоветовал  тебе
    войти в этот город, когда ты не знал, что делает его царь?"  И  странник
    ответил: "После того как я получу мою одежду, делай со мной что хочешь".
    И когда несправедливый царь услышал от странника такие слова,  произошла
    перемена его состава [647], и он воскликнул: "О глупец, мы отняли  у  тебя
    одежду, чтобы ты унизился. А раз ты поднял передо мной такой крик, я от-
    ниму у тебя душу".
       И он велел заточить странника, и тот, войдя в тюрьму, стал  сетовать,
    что от царя последовал такой ответ, и укорять себя за то, что он не  ос-
    тавил этого дела и не сохранил свою душу.  А  когда  наступила  полночь,
    странник встал на ноги и помолился продленной молитвой и сказал: "О  Ал-
    лах, ты есть судья справедливый, и ты знаешь мое  состояние  и  то,  как
    сложилось мое дело с этим царем притесняющим. И я, твой  обиженный  раб,
    прошу, чтобы, по изобилии твоей милости, ты спас меня из рук этого несп-
    раведливого царя и низвел на него твое отмщение, ибо ты не пренебрегаешь
    обидой всякого обидчика. И если ты знаешь, что он меня  обидел,  низведи
    на него твою месть этой ночью и опусти на него твое наказание, ибо  твой
    суд справедлив и ты помощник всех опечаленных, о тот,  кому  принадлежит
    могущество и величие до конца века!"
       И когда тюремщик услышал молитву этого несчастного, все его члены ох-
    ватил страх, и когда он был в таком состоянии, вдруг в том  дворце,  где
    был царь, загорелся огонь и сжег все, что там было, даже ворота  тюрьмы,
    и не спасся никто, кроме тюремщика и странника. И  странник  пустился  в
    путь и пошел вместе с тюремщиком, и они до тех пор шли, пока не достигли
    другого города, а что касается города несправедливого царя, то он сгорел
    до конца из-за жестокости его царя.
       Мы же, о счастливый царь, - мы и вечером и утром молимся  за  тебя  и
    благодарим Аллаха великого за его милость в твоем существовании, доверя-
    ясь твоей справедливости и благим поступкам. И была у нас большая забота
    из-за отсутствия у тебя сына, который наследовал ты твое царство,  -  мы
    боялись, что окажется над нами, после тебя, другой царь, а теперь  Аллах
    пожаловал нас, по своему великодушию, и прекратил нашу заботу и  привлек
    к нам радость существованием этого благословенного мальчика. И мы просим
    Аллаха великого, чтобы он сделал его праведным преемником и наделил  его
    славой, и вечным счастьем, и постоянным благом".
       И затем поднялся пятый везирь и сказал: "Да будет  благословен  Аллах
    великий..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девятьсот шестая ночь
    
       Когда же настала девятьсот шестая ночь, она сказала: "Дошло до  меня,
    о счастливый царь, что пятый везирь сказал: "Да будет благословен  Аллах
    великий, наделяющий праведными дарами и драгоценными наградами. А  затем
    - мы уверились, что Аллах оказывает милость тем, кто  его  благодарит  и
    охраняет его веру. И ты, о царь счастливый,  прославлен  этими  высокими
    добродетелями и справедливостью и творишь правый суд меж твоих подданных
    так, как угодно великому Аллаху. И поэтому возвысил Аллах  твой  сан,  и
    осчастливил твои дни, и подарил тебе этот добрый подарок - то  есть  это
    счастливое дитя, после утраты надежды, и охватила  нас  поэтому  радость
    вечная и веселье непрерывающееся, так как были мы прежде сего в  великой
    заботе и сильном огорчении из-за отсутствия у тебя сына, и размышляли мы
    о том, сколько в тебе заключается справедливости и кротости к нам, и бо-
    ялись, что определит тебе Аллах смерть, и не будет никого,  кто  бы  был
    тебе преемником и унаследовал бы после тебя царство, и  разойдутся  наши
    мнения, и возникнет между нами раскол, и станется с нами то, что сталось
    с вороном".
       "А какова история ворона?" - спросил царь. И  везирь,  в  ответ  ему,
    сказал:
       "Знай, о счастливый царь, что была в одной из степей широкая  долина,
    и были там каналы, деревья и плоды, и птицы прославляли там Аллаха, еди-
    ного, покоряющего, творца ночи и дня, и были среди птиц вороны,  и  жили
    они приятнейшей жизнью. И был предводителем и судьей между  ними  ворон,
    кроткий к ним и заботливый, и были они с ним  безопасны  и  спокойны,  и
    столь прекрасно было меж них устроение, что ни одна из птиц не могла  их
    одолеть. И случилось, что предводитель их преставился, и пришло  к  нему
    дело, определенное для всех тварей, и опечалились о  нем  птицы  великой
    печалью, и усилилась их печаль оттого, что не было среди них никого, ему
    подобного, кто бы встал на его место. И собрались они все и стали, сове-
    товаться меж собою о том, кто встанет над ними, чтобы был он  праведным.
    И одни выбрали ворона и сказали: "Этот годится, чтобы быть царем над на-
    ми". А другие не согласились и не захотели его. И возник между ними рас-
    кол и спор, и увеличилась среди них смута, а потом наступило у них  сог-
    лашение, и они договорились, что проспят эту ночь, и никто из них не вы-
    летит на другой день спозаранку, чтобы искать пропитания, но все дождут-
    ся утра. И когда встанет заря, они соберутся в одном месте и  посмотрят,
    какая птица взлетит раньше. И сказали они: "Это будет та, которой  пове-
    лел Аллах быть над нами, и она - наш избранник на царство! Мы сделаем ее
    нашим царем и вручим ей власть над нами". И  все  птицы  согласились  на
    это, и дали друг другу такое обещание, и условились соблюдать этот обет.
       И когда они были в таких обстоятельствах, вдруг поднялся сокол, и они
    сказали ему: "О отец блага, мы выбрали тебя над нами  правителем,  чтобы
    рассматривал ты наши дела". И сокол согласился на то, что они сказали, и
    ответил: "Если захочет Аллах великий, будет вам от меня большое благо".
       И после того как птицы поставили его над собою, сокол,  каждый  день,
    когда вылетал на добычу и вылетали вороны, ловил одну из них наедине,  и
    ударял ее, и съедал ее мозг и глаза, и бросал остальное, и он делал  это
    до тех пор, пока птицы не догадались об этом, и увидели они  тогда,  что
    большая часть их погибла, и убедились в своей гибели. И они стали  гово-
    рить друг другу: "Что нам делать! Большинство из нас погибло, и мы поня-
    ли это только тогда, когда погибли из нас старейшие. Нам следует  беречь
    наши души!" И на следующее утро птицы убежали от сокола и разлетелись.
       И мы теперь опасались, что случится с нами подобное этому и  окажется
    над нами другой царь, но Аллах послал нам это благодеяние и обратил твое
    лицо к нам, и ныне мы уверены, что будет добро и жизнь в единении, и бе-
    зопасность, и верность, и благополучие на родине. Да будет же  благосло-
    вен Аллах великий, хвала ему и благодарность и благое восхваление, и  да
    благословит Аллах царя к нас, его подданных. Да наделит  он  нас  и  его
    счастьем величайшим и да сделает его счастливым  в  жизни  и  твердым  в
    усердии".
       И потом поднялся шестой везирь и сказал: "Да поздравит тебя Аллах,  о
    царь, наилучшим поздравлением в дольней жизни и в будущей! Сказаны  были
    прежде слова древних: "Кто молится, постится и соблюдает права родителей
    и справедлив в приговоре своем, - встретит господа к  себе  милостивым".
    Ты был сделан над нами властителем и поступал справедливо и был счастлив
    при этом в начинаниях, и мы просили Аллаха  великого,  чтобы  сделал  он
    обильным воздаяние тебе и вознаградил тебя за твою милость.  Ты  слышал,
    что говорил этот мудрец о наших опасениях лишиться счастья, если не  бу-
    дет царя или будет другой царь, не такой, как этот, и  увеличатся  среди
    нас после него разногласия, и наступит беда из-за разногласий  наших.  И
    если дело таково, как мы сказали, надлежит нам обратиться к великому Ал-
    лаху с молитвой, - быть может, подарит он царю сына счастливого и сдела-
    ет его, после него, наследником царства. А затем,  после  этого,  скажу:
    нередко бывает исход того, что любит человек и желает в жизни, ему неве-
    дом, и поэтому не следует человеку просить господа своего о деле, исхода
    которого он не знает, ибо нередко вред от него к небу ближе, чем польза,
    и бывает его гибель в том, чего он ищет, и поражает его то, что поразило
    змеезаклинателя, и его жену, и детей, и домочадцев..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девятьсот седьмая ночь
    
       Когда же настала девятьсот седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня,
    о счастливый царь, что шестой везирь говорил царю: "Не следует  человеку
    просить господа своего о деле, исхода которого он не знает, ибо  нередко
    вред от этого к нему ближе, чем польза, и бывает его гибель в том,  чего
    он ищет, и поражает его то, что поразило змеезаклинателя, и его детей, и
    жену, и домочадцев".
       "А какова история змеезаклинателя, и его детей, и  жены,  и  домочад-
    цев?" - спросил царь. И везирь сказал:
       "Знай, о царь, что был один человек змеезаклинателем, и он воспитывал
    змей, и это было его ремесло. У него была большая корзина, где было  три
    змеи. И каждый день он ходил со змеями по городу, и это  было  для  пего
    способом добыть свой надел и надел для своей семьи. И под вечер он возв-
    ращался домой и потихоньку клал гадов в корзину, а утром брал их и опять
    шел с ними по городу. И таков был его обычай, и он не сообщал своим  до-
    мочадцам о том, что в корзине.
       И случилось, что когда змеезаклинатель вернулся, как  обычно,  домой,
    его жена спросила его: "Что в этой корзине?" И змеезаклинатель  ответил:
    "А что тебе нужно? Разве припасов  у  вас  не  больше,  чем  много?  До-
    вольствуйся тем, что уделил тебе Аллах, и не спрашивай о другом". И жен-
    щина промолчала и стала говорить про себя: "Обязательно обыщу эту корзи-
    ну и узнаю, что в ней есть". И она твердо решилась на это,  и  уведомила
    своих детей, и накрепко приказала им спросить отца про корзину и приста-
    вать к нему с вопросами, чтобы он им рассказал, и тут мысли детей привя-
    зались к тому, что в корзине что-то съедобное. И дети стали каждый  день
    требовать от отца, чтобы он показал им, что в корзине. И отец обещал им,
    и старался их ублаготворить, и запрещал им об  этом  спрашивать,  и  так
    прошел некоторый срок, а мать все подстрекала детей, и дети  уговорились
    с матерью, что не станут есть и пить напитка, пока тот  не  исполнит  их
    просьбу и не откроет корзину.
       И змеезаклинатель пришел однажды вечером со множеством кушаний и  на-
    питков и позвал детей есть с ним, но дети отказались прийти к нему и вы-
    казали ему гнев. И заклинатель начал уговаривать их хорошими  словами  и
    говорил: "Подумайте, чего бы вы хотели, чтобы я принес вам из еды, питья
    или одежды?" И дети сказали ему: "О батюшка, мы хотим только,  чтобы  ты
    открыл нам эту корзину и мы бы посмотрели, что в ней, а иначе  мы  убьем
    себя". - "О мои дети, - ответил им заклинатель, - нет в ней для вас бла-
    га, и в том, чтобы ее открыть, для вас только вред". И заклинатель  стал
    им грозить и обещал побить их, если они не отступятся от этого. Но в де-
    тях усиливался лишь гнев и желание узнать, что в  корзине.  И  тогда  их
    отец рассердился и взял палку, чтобы их побить, и  дети  разбежались  по
    дому, а корзина стояла тут же, - заклинатель ее не спрятал. И  пока  муж
    был занят детьми, женщина поспешно открыла  корзину,  чтобы  посмотреть,
    что в ней, и вдруг змеи выползли из корзины и, ужалив сначала женщину  и
    убив ее, стали кружить по дому и губили больших и малых, кроме  заклина-
    теля, и заклинатель бросил свой дом и ушел.
       И когда ты обдумаешь это, о счастливый царь, ты поймешь, что человеку
    не следует желать ничего, кроме того, в чем не отказывает ему Аллах  ве-
    ликий; напротив - пусть успокоится его душа на том,  что  определил  ему
    Аллах и чего пожелал он. Вот и ты, о царь, - при изобильном твоем знании
    и превосходном разуме, Аллах прохладил твое око  появлением  сына  после
    утраты надежды и успокоил твое сердце, и мы просим Аллаха великого, что-
    бы сделал он его одним из халифов справедливых, угодных великому  Аллаху
    и подданным".
       И потом поднялся седьмой везирь и сказал: "О царь, я знаю  достоверно
    и убежден в том, о чем упоминали мои братья, эти везири - ученые и  муд-
    рецы, и о чем они говорили в твоем присутствии, о царь, а также  в  том,
    что они приписали тебе из справедливости и хороших поступков  и  чем  ты
    отличаешься от прочих царей, выше которых они тебя сочли,  и  это  часть
    того, что мы обязаны сделать, о царь. И что до меня, то я скажу:  "Хвала
    Аллаху, который приблизил тебя к своей милости и даровал тебе  устроение
    царства по своему милосердию и помог тебе и нам увеличить  благодарность
    ему, и все это только из-за твоего бытия. И пока остаешься ты среди нас,
    мы не опасаемся притеснения и не стремимся к несправедливости,  и  никто
    не может взять над нами верх, несмотря на нашу слабость.  Ведь  сказано:
    "Лучшие из подданных те, чей царь справедлив, а худшие из  них  те,  чей
    царь притеснитель".
       И сказано также: "Жить со львами сокрушающими, но не жить с  султаном
    притесняющим". Да будет же за это хвала Аллаху великому,  хвала  вечная,
    так как пожаловал он нам твое бытие и наделил тебя  этим  благословенным
    сыном после того, как ты утратил надежду и далеко зашел в года, ибо выс-
    ший дар в дольней жизни - благой сын. Ведь сказано: "У кого нет сына,  у
    того нет потомства и посмертной славы". И тебе благодаря  твоей  твердой
    справедливости и благим твоим  мыслям  о  великом  Аллахе  дарован  этот
    счастливый сын, и появился у тебя этот сын благословенный по милости ве-
    ликого Аллаха нам и тебе за хорошие твои поступки и благое  терпение.  И
    произошло с тобою то же, что произошло с пауком и ветром".
       И царь спросил: "А какова история паука с ветром?.."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девятьсот восьмая ночь
    
       Когда же настала девятьсот восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня,
    о счастливый царь, что когда царь спросил везиря: "А какова история пау-
    ка с ветром?" - везирь сказал:
       "Знай, о царь, что один паук прицепился к воротам, отдаленным и высо-
    ким, и сделал себе дом и жил в нем в безопасности. И он благодарил вели-
    кого Аллаха, который предоставил ему это место и успокоил его страх  пе-
    ред червями. И он прожил таким образом некоторое время, благодаря Аллаха
    за свое спокойствие и непрерывность надела,  но  творец  решил  испытать
    его, сняв его с места, чтобы  посмотреть,  какова  его  благодарность  и
    стойкость. И он наслал на паука сильный восточный ветер, и  ветер  понес
    его вместе с домиком и бросил в море, и волны принесли его на сушу, и он
    поблагодарил Аллаха великого за спасение и принялся укорять ветер, гово-
    ря: "О ветер, зачем ты это со мной сделал и какое досталось  тебе  благо
    из-за того, что ты перенес меня с моего места сюда? Я ведь был спокоен и
    безопасен в моем доме на верхушке тех ворот".
       "Прекрати упреки, - сказал ветер. - Я отнесу тебя обратно и  доставлю
    тебя туда, где ты был прежде". И паук терпел, надеясь, что скоро вернет-
    ся на свое место, пока северный ветер не улегся, не унеся паука обратно.
    И подул южный ветер, и пронесся над пауком, и подхватил его, и  помчался
    с ним в сторону того дома. И когда паук пролетал над ним, он узнал его и
    прицепился к нему.
       И мы просили Аллаха, который вознаградил царя за  его  одиночество  и
    терпение и наделил его этим мальчиком после безнадежности и великих лет,
    и не вывел он его из дольней жизни, не наделив его прохладою  ока  и  не
    одарив его тем, чем он одарен из владычества и власти,  и  умилосердился
    Аллах над его подданными и оказал им милость".
       И царь воскликнул: "Хвала Аллаху превыше всякой хвалы и  благодарение
    превыше всякого благодарения! Нет бога, кроме него, создателя всякой ве-
    щи, который светом своих творений дал нам узнать высоту своего  величия!
    Дает он власть и владычество, кому пожелает из рабов в своих землях, ибо
    он забирает из них кого хочет, чтобы сделать его преемником своим и  уп-
    равителем над своими созданиями. И повелевает он ему быть с  ними  спра-
    ведливым и правосудным, и соблюдать законы и установления,  и  поступать
    согласно истине, и придерживаться в делах подданных того, что любо ему и
    им любо. И те из владык, которые поступали согласно велению Аллаха, сча-
    стья достигли своего и велению господа своего были послушны,  и  избавит
    их господь от ужасов дольней жизни и благую награду даст им в жизни  бу-
    дущей, ибо Аллах не губит награды свершающих благое. А те  из  них,  кто
    поступает не по велению Аллаха, совершают ошибку глубокую, и  ослушались
    они господа своего и предпочли жизнь дольнюю последней; нет у них в жиз-
    ни дольней дел памятных, и нет им доли в жизни последней, ибо  Аллах  не
    дает отсрочки людям насилия и притеснения, и не пренебрегает он ни одним
    из рабов. Упомянули везири наши о том, что из-за справедливости нашей  к
    ним и благих действий наших с ними пожаловал Аллах нам и  им  свою  под-
    держку в благодарении его, обязательном из-за великих  его  милостей,  и
    всякий из них сказал то, что внушил ему Аллах, и далеко зашли они в бла-
    годарении Аллаха великого и в прославлении его за его милость и благоде-
    яние. И я благодарю Аллаха, ибо я - всего лишь подневольный раб,  и  мое
    сердце - в руке его, и язык мой следует ему, и я доволен тем, что  судил
    он мне и им, что бы ни случилось. И всякий из везирей высказал  то,  что
    пришло ему на ум относительно этого мальчика, и упомянули они  о  возоб-
    новлении к нам милости, когда достиг я в летах того предела, где  побеж-
    дает безнадежность и слабеет уверенность. Хвала же Аллаху, который  спас
    нас от потери и смены правителей, подобно смене ночи и дня! Было это ве-
    ликой милостью к ним и к нам! Восхвалим же Аллаха великого, который пос-
    лал нам этого мальчика, услыхав нас и вняв нам, и поставил его наследую-
    щим в халифате высокое место. Мы просим, чтобы, по своему великодушию  и
    кротости, он сделал его счастливым в начинаниях, поддерживал  бы  его  в
    благодеяниях, и был бы он царем и властителем над  подданными,  поступая
    согласно справедливости и правосудию, и охранил их от гибельного  произ-
    вола своей милостью, великодушием и щедростью".
       И когда царь окончил говорить, ученые и мудрецы поднялись и пали  ниц
    перед Аллахом, и поблагодарили царя, и поцеловали ему руки, и каждый  из
    них удалился к себе в дом. И тогда царь вошел в свои комнаты,  и  увидел
    мальчика, и призвал на него благо, и нарек его Вирд-ханом. И когда прош-
    ло из жизни мальчика двенадцать лет, царь захотел обучить его  наукам  и
    построил ему дворец в середине города и выстроил в нем триста шестьдесят
    комнат. Он поместил мальчика в этом дворце и назначил ему трех  мудрецов
    и ученых и велел им не пренебрегать его обучением ни ночью,  ни  днем  и
    сидеть с ним в каждой комнате один день и стараться, чтобы не было  пау-
    ки, которой бы они его не обучили, и чтобы стал он во всех науках сведу-
    щим. И они должны были писать па дверях каждой комнаты, какой из  разных
    наук они учили в ней мальчика, и докладывать царю каждые семь дней,  что
    он узнал в науках. И мудрецы обратились к мальчику, и  начали  его  обу-
    чать, не прерывая занятий ни ночью, ни днем, и не скрыли от него ничего,
    что знали в науках. И обнаружилась у мальчика острота ума и превосходная
    сообразительность и способность к восприятию паук, какой не  обнаружива-
    лось ни у кого прежде. И ученые докладывали царю каждую  неделю  о  том,
    чему его сын научился и что он основательно выучил. И царь усваивал  при
    этом прекрасную мудрость и благое вежество, и мудрецы говорили: "Мы  ни-
    когда никого не видели, кто был бы одарен таким умом, как этот  мальчик!
    Да благословит тебя в  нем  Аллах,  да  даст  он  тебе  насладиться  его
    жизнью!"
       И когда мальчик завершил срок двенадцати лет, он выучил из каждой на-
    уки самое лучшее и превзошел всех ученых и мудрецов, бывших в его время,
    и мудрецы привели его к царю, его отцу, и сказали ему: "Да прохладит Ал-
    лах твое око, о царь, этим счастливым сыном! Мы привели его к тебе, пос-
    ле того как он изучил все науки, так что ни один из ученых нынешних вре-
    мен или мудрец не достиг тою, чего он достиг".
       И царь обрадовался сильной радостью, и еще  больше  стал  благодарить
    великого Аллаха, и простерся ниц черед ним (велик он и славен!), и воск-
    ликнул: "Хвала Аллаху за его милости, которые неисчислимы!" И  потом  он
    позвал Шимаса, везиря, и сказал ему: "Знай, о Шимас, что мудрецы  пришли
    ко мне и рассказали, что мой сын изучил все науки, и не  осталось  среди
    наук науки, которой бы его не научили, так что он превзошел в этом  тех,
    кто был прежде него. Что же ты скажешь, о Шимас?" И тут  Шимас  пал  ниц
    перед Аллахом (велик он и славен!), и поцеловал руку царю, и молвил: "Не
    может яхонт, хотя бы был он в твердой горе, не  сиять,  как  светильник,
    твой же сын - жемчужина, и не мешает ему его юность быть  мудрым.  Хвала
    же Аллаху за то, что он даровал ему!
       Если захочет Аллах великий, я завтра спрошу его и допрошу о том,  что
    он знает, в собрании, где я соберу для  него  избранных  ученых  и  эми-
    ров..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девятьсот девятая ночь
    
       Когда же настала девятьсот девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня,
    о счастливый царь, что когда царь Джиллиад услышал слова Шимаса, он при-
    казал остроумным ученым, сообразительным вельможам и  искусным  мудрецам
    явиться назавтра в царский дворец, и они все явились, и когда они собра-
    лись у дверей царя, тот позволил им войти. А потом явился Шимас, везирь,
    и поцеловал руки царевича, и царевич поднялся и пал ниц перед Шимасом. И
    Шимас сказал ему: "Не следует детенышу льва падать ниц перед кемлибо  из
    зверей, и не подобает, чтобы сочетался свет с тьмою". -  "Когда  детеныш
    льва увидел везиря царя, он пал перед ним ниц", - сказал царевич. И  Ши-
    мас молвил. "Расскажи мне, что есть вечное, свободное, что есть его  два
    бытия и что вечно в двух бытиях его?" И юноша отвечал: "Что до  вечного,
    свободного, то это Аллах (велик он и славен!), ибо он - первый без нача-
    ла и последний без конца А два бытия его - это  жизнь  дольняя  и  жизнь
    последняя, и вечное в двух бытиях его - блаженство последней  жизни".  -
    "Ты был прав в том, что сказал, - молвил Шимас, - и я принимаю  от  тебя
    это, но только я хотел бы, чтобы ты мне сказал, откуда узнал ты, что од-
    но бытие - жизнь дольняя, а другое - жизнь последняя?" И юноша  ответил:
    "Из того, что дольняя жизнь сотворена, и не возникла она ни из чего  су-
    щего, и восходит происхождение ее к бытию изначальному, но только она  -
    явление, быстро проходящее, и необходимо в ней воздаяние за дела, а  это
    требует восстановления того, что преходяще. А последняя  жизнь  -  бытие
    второе". - "Ты был прав в том, что сказал, - молвил Шимас, - и я  принял
    от тебя это, но только я хотел бы, чтобы ты мне рассказал, откуда  узнал
    ты, что блаженство последней жизни есть то, что вечно в двух бытиях?"
       И мальчик ответил: "Я узнал это из того, что последняя жизнь  -  оби-
    тель воздаяния за дела, которую приготовил сущий  вечно,  без  прекраще-
    ния". И тогда Шимас сказал: "Расскажи мне, кто из  людей  дольней  жизни
    наиболее достохвален за деяния свои". - "Тот, кто предпочитает последнюю
    жизнь жизни дольней", - ответил мальчик. "А кто же предпочитает  послед-
    нюю жизнь дольней?" - спросил Шимас. И мальчик ответил: "Тот, кто знает,
    что пребывает он в доме уединенном, и создан он только для гибели, и что
    после гибели он призван к расчету, и что если бы был кто-нибудь оставлен
    в этой жизни навек, навсегда, не предпочел бы он дольнюю  жизнь  послед-
    ней".
       "Расскажи мне, существует ли последняя жизнь без  жизни  дольней?"  -
    молвил Шимас. И мальчик ответил: "У кого нет дольней жизни,  у  того  не
    будет и жизни последней. Но я считаю, что дольняя жизнь и живущие в  ней
    и исход, к которому они направляются, подобны жителям деревень,  которым
    построил эмир тесный дом и ввел их т) да и приказал выполнять некую  ра-
    боту, и назначил каждому срок, и приставил к каждому человека. И того из
    них, кто выполнял то, что было ему приказано, человек,  приставленный  к
    нему, выводил из тесноты, а тот, кто не выполнял того, что было ему при-
    казано, когда истекал назначенный срок, бывал наказан. И когда это  было
    так, вдруг начал сочиться из щелей того дома мед,  и  когда  люди  поели
    этого меда и отведали его вкуса и сладости, они стали медлить в  работе,
    им назначенной, и кинули ее себе за спину и стали терпеть тесноту, в ко-
    торой пребывали, и горесть, зная о наказании, к которому идут,  и  удов-
    летворились той малой сладостью. И человек, к ним приставленный, не  ос-
    тавлял никого из них, когда приходил его срок, и выводил из этого  дома.
    Мы знаем, что дольняя жизнь - обитель, где смущаются взоры, и  назначены
    пребывающим в ней конечные сроки, и тот, кто обрел малую  сладость,  су-
    ществующую в дольней жизни, и занял ею свою душу, будет в числе погибаю-
    щих, ибо предпочел он дела дольней жизни жизни  последней.  А  тот,  кто
    предпочитает дела последней жизни жизни дольней и не  обращает  взора  к
    той малой сладости, будет в числе преуспевающих".
       "Я выслушал то, что упомянул ты о делах дольней жизни и последней,  -
    сказал Шимас, - и принимаю от тебя это, но я видел, что обе они властву-
    ют над человеком, и он неизбежно должен удовлетворить их разом, хотя они
    и различны. И если обратится раб к поискам пропитания, это повредит  его
    душе в месте возвращения, а если обратится он  к  последней  жизни,  это
    повредит его телу, и нет для него пути, чтобы удовлетворить то, что  не-
    исходно, разом".
       И мальчик ответил: "Кто добывает пропитание в жизни дольней, того ук-
    репляет оно к жизни будущей. Я считаю, что жизнь дольняя и жизнь послед-
    няя подобны двум царям - справедливому и несправедливому. Была земля ца-
    ря несправедливого полна деревьев, плодов и растений, и этот царь не ос-
    тавлял никого из купцов, не отобрав у него денег и товаров, и они терпе-
    ли это, так как пользовались плодородием этой земли  для  пропитания.  А
    что касается справедливого царя, то он послал человека из жителей  своей
    земли, дав ему обильные деньги, и приказал ему отправиться в землю несп-
    раведливого царя, чтобы купить там на эти деньги драгоценностей. И чело-
    век пустился с деньгами в путь и вступил в эту землю.  И  сказали  царю:
    "Пришел в твою землю человек - купец с большими деньгами, и хочет купить
    здесь на них драгоценностей". И царь послал за этим человеком,  и  велел
    привести его, и спросил: "Кто ты, откуда ты пришел, кто  привез  тебя  в
    мою землю и что тебе нужно?" И человек ответил: "Я из земли  такой-то  и
    такой-то. Царь этой земли дал мне денег и приказал купить драгоценностей
    в твоей земле, и я подчинился его приказанию и пришел". - "Горе тебе!  -
    воскликнул царь. - Разве ты не знаешь, что я делаю с людьми моей  земли?
    Я отнимаю у них деньги каждый день. Так как же ты  приходишь  ко  мне  с
    деньгами и находишься на моей земле с такогото и такого то  времени?"  -
    "Из этих денег, - ответил купец, - мне  не  принадлежит  ничего,  и  они
    только поручены мне и отданы в мои руки, чтобы я доставил деньги их вла-
    дельцу". - "Я не позволю тебе брать пропитание из моей земли, пока ты не
    выкупишь себя всеми этими деньгами", - сказал царь..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девятьсот десятая ночь
    
       Когда же настала девятьсот десятая ночь, она сказала: "Дошло до меня,
    о счастливый царь, что царь несправедливый сказал купцу,  который  хотел
    купить в его земле драгоценностей: "Невозможно, чтобы  ты  брал  в  моей
    земле пропитание, прежде чем выкупишь себя  этими  деньгами  или  погиб-
    нешь". И тогда этот человек сказал себе. "Я меж двух царей! Я знаю,  что
    несправедливость этого царя распространяется на всех,  кто  находится  в
    его земле, Если я его не удовлетворю, будет мне гибель, и  пропадут  мои
    деньги - и то и другое неизбежно, - и я не получу того, что мне нужно. А
    если я отдам ему все деньги, будет мне гибель у царя, владельца денег, -
    это неизбежно. Нет мне иной хитрости, кроме как отдать царю из этих  де-
    нег небольшую часть, - я удовлетворю его этим и защищу себя и  остальные
    деньги от гибели. Я буду получать от плодородия этой земли для себя  пи-
    щу, пока не куплю того, что хочу из  драгоценностей,  и  выйдет,  что  я
    удовлетворил царя тем, что я ему дал. Я возьму свою долю из этой земли и
    отправлюсь к владельцу денег с тем, что ему нужно, и я жду от него такой
    справедливости и снисходительности, что  мне  не  страшно  наказание  за
    деньги, которые взял этот царь, в особенности, если их будет немного".
       И потом купец пожелал царю блага и сказал ему: "О царь, я выкуплю се-
    бя и эти деньги небольшой частью их, за время от моего  прихода  в  твою
    землю и до тех пор, пока я не уйду из нее".
       И царь принял от него это и отпустил его идти своей дорогой на год, и
    этот человек купил на все свои деньги драгоценностей и ушел к своему хо-
    зяину. Справедливый царь - подобие последней жизни, а драгоценности, ко-
    торые в земле несправедливого царя, - подобие  благих  дел  и  поступков
    праведных. Человек с деньгами - подобие того, кто ищет благ дольней жиз-
    ни, а деньги, которые у него, - подобие жизни человеческой.  И  когда  я
    увидел это, я понял, что надлежит тому, кто ищет  пропитания  в  дольней
    жизни: не пропускать дня, не стремясь к жизни последней. И окажется, что
    он удовлетворил жизнь дольнюю, получив то,  что  получил  от  плодородия
    земного, и удовлетворил жизнь последнюю тем, что  сделал,  пока  жил,  в
    стремлении к ней".
       "Расскажи мне, - молвил Шимас, - тело и душа одинаковы ли в награде и
    наказании, или присвоено наказание только обладателю страстей и соверша-
    ющему грехи?"
       "Склонность к страстям и прегрешениям, - ответил  мальчик,  -  бывает
    причиной награды потому, что душа от них замыкается и отворачивается и в
    них раскаивается. Власть же в руках того, кто творит  что  хочет,  и  за
    противоположность свою различаются вещи. Но  пропитание  необходимо  для
    тела, а нет тела иначе как с душой, и чистота души - в искренности наме-
    рений в земной жизни и в заботе о том, что полезно  в  последней  жизни.
    Тело и душа - два коня в беге на один заклад, два младенца, вскормленные
    одной грудью, и два сообщника в делах. Сообразно с намерением -  разъяс-
    нение общего, и тело с душой - сообщники в деяниях и в награде и наказа-
    нии.
       И подобие этого - в истории слепца и сидня, которых взял  один  чело-
    век, владелец сада, и привел их в сад и велел им ничего в нем не портить
    и не совершать в нем дела, для него вредного. И когда созрели в этом са-
    ду плоды, сидень сказал слепому: "Горе тебе! Я вижу хорошие плоды, и мне
    захотелось, но я не могу подойти к ним, чтобы их поесть. Встань ты  -  у
    тебя ноги здоровые - и принеси плодов, и мы их поедим". - "Горе тебе", -
    ответил слепой, - ты мне напомнил о них, когда я о них не думал, а я  не
    могу этого сделать, так как не вижу плодов. Какой же хитростью раздобыть
    их?"
       И когда они так разговаривали, вдруг подошел к ним надзиратель за са-
    дом (а был это человек знающий), и сидень сказал ему: "Горе тебе, о над-
    зиратель! Мне захотелось поесть немного этих плодов, но мы  таковы,  как
    ты видишь, я - сидень, а мой товарищ - слепой, ничего не различает.  Как
    же нам ухитриться?" - "Горе вам! - сказал надзиратель.  -  Разве  вы  не
    знаете, что владелец сада взял с вас обещание не посягать ни на что,  от
    чего будет саду порча? Воздержитесь и не делайте этого!"  -  "Необходимо
    нам достать эти плоды и съесть их, - сказали калеки. - Скажи нам,  какая
    есть у тебя хитрость?"
       И когда надзиратель понял, что они не отказались от  своего  замысла,
    он сказал им: "Хитрость в том, чтобы слепой встал и поднял тебя,  о  си-
    день, на спину и приблизился с тобой к дереву, плоды которого тебе  пра-
    вятся. И когда вы с ним приблизитесь к дереву, ты сорвешь с него  плоды,
    какие достанешь". И слепой встал и поднял на себя сидня, и  сидень  нап-
    равлял его на верную дорогу, пока он не приблизился с ним к одному дере-
    ву. И тогда сидень стал рвать то, что ему нравилось. И это стало  у  них
    обычаем, пока они не испортили деревьев, бывших в саду, и вдруг владелец
    сада пришел и сказал им: "Горе вам! Что это за поступки? Разве я не взял
    с вас обещания, что вы не будете ничего портить в саду?" И калеки  отве-
    тили: "Ты знаешь, что мы не можем ни до чего достать, так  как  один  из
    нас - сидень и не встает, а другой - слепец и не видит того,  что  перед
    ним. В чем же наш грех?" - "Может быть, вы думаете, я не  знаю,  что  вы
    придумали и как испортили мой сад? - сказал владелец сада. - Я как будто
    вижу, как ты, о слепец, встал и поднял сидня на спину, и он стал направ-
    лять тебя на дорогу, и ты принес его к деревьям".
       И потом он взял их, и наказал сильным наказанием, и удалил из сада.
       Слепец - подобие тела, так как тело видит только при помощи  духа,  а
    сидень - подобие души, у которой пет движения иначе, как с помощью тела,
    а что до сада, то это подобие деяний, за которые воздается рабу;  надзи-
    ратель же, это подобие разума, который приказывает благое  и  удерживает
    от злого. Тело и дух - сообщники в наказании и в награде".
       "Ты прав, - сказал Шимас, - и я принял эти твои слова. Расскажи  мне,
    какой из ученых, по-твоему, всех достойнее хвалы". - "Тот, кто знает  об
    Аллахе и кому Полезно знание его", - сказал мальчик. И Шимас спросил: "А
    кто это?" И мальчик молвил: "Тот, кто ищет благоволения своего господа и
    избегает его гнева". - "Кто из  них  всех  выше?"  -  спросил  Шимас.  И
    мальчик ответил: "Тот, кто наиболее сведущ в Аллахе". - "Кто из них наи-
    более испытан?" - спросил Шимас. "Тот, кто,  действуя  согласно  знанию,
    был терпелив", - ответил мальчик. И Шимас сказал: "Расскажи мне, кто  из
    них всех мягче сердцем". - "Тот, кто чаще  всех  готовится  к  смерти  и
    вспоминает Аллаха и меньше всех надеется, - ответил мальчик, - ибо  тот,
    кто дал доступ к себе ужасам смерти, подобен тому, кто смотрит  в  проз-
    рачное зеркало: он знает истину, и становится зеркало все  прозрачнее  и
    блестящее". - "Какие сокровища самые прекрасные?"  -  спросил  Шимас.  И
    мальчик ответил: "Сокровища неба". - "А какое из сокровищ неба  наипрек-
    раснейшее?" - спросил Шимас. И мальчик ответил:
       "Возвеличение Аллаха и восхваление его". И тогда Шимас спросил:
       "А какое из сокровищ земли наилучшее?" - "Совершение благого", -  от-
    ветил мальчик..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    


Яндекс.Метрика